Владимир Басов-младший: «Родителей я не считал знаменитостями»

Как и отец, Владимир стал актером и режиссером. Актером — по образованию (закончил мастерскую Сергея Бондарчука и Ирины Скобцевой во ВГИКе), режиссером — по призванию, поскольку страстно любит кино и мучается, когда видит, как скучно и без фантазии делают свои фильмы многие режиссеры. Владимир Басов-младший снялся в десятке фильмов («Москва — Кассиопея», «Чужие здесь не ходят», «Сон в руку, или Чемодан», «Авария — дочь мента», «Семь криков в океане» и других), как постановщик сделал в паре со своей женой Ольгой ленты «Бездна» («Круг седьмой») и «Одинокий игрок». Сейчас работает на студии «Актер кино» над третьей — «Вместо меня» по рассказу Виктории Токаревой — о молодом актере, продавшемся «в рабство» на пару недель миллиардеру.

— Владимир, вас, наверное, с детства окружали знаменитости?
— Мы жили в мосфильмовском доме, где нашими соседями были Григорий Чухрай, Виктор Авдюшко, Михаил Швейцер. Для меня в этом не было ничего необычного. Я и родителей-то не воспринимал знаменитостями. Им вообще было не до меня: мама снималась, папа снимал. Помню, как-то во время поездки на юг меня отдали на попечение 18-летнего Никиты Михалкова. Я был еще совсем маленьким, и Никите поручалось играть со мной, укладывать меня спать. У взрослых в это время было свое веселье. «Моя нянька» рассказывал мне, что когда я проснусь, то найду под подушкой волшебные камешки. Теперь я понимаю, что он сам их туда подкладывал. Но я утром находил камни и во все это верил.

— Может, волшебные камешки и помогли тому, что сниматься в кино вы стали уже с 12 лет.
— Если честно, когда меня утвердили в дилогии «Москва — Кассиопея» — «Отроки во Вселенной», кончилось мое спокойное размеренное детство. Прежде после школы можно было и в футбол успеть с приятелями поиграть. Все это рухнуло. Нас увозили на несколько месяцев в экспедицию. Там я был вынужден учиться в другой школе, где только за то, что мы «артисты» (а ребят было занято шестеро-семеро), лишь за «дважды два — четыре» нам ставили по пять пятерок. Я возвращался с дневником, полным пятерок, в свою школу, и тут же по всем предметам получал двойки. К тому же, для съемок меня покрасили в рыжий цвет (играл я, если помните, хулигана, который обманом попадает на космический корабль), что дало повод прозвать меня Рыжим.

— Как складывались отношения с отцом?
— Мы и познакомились, по сути, когда мне было 17. До этого мне внушали, что отец плохой, к нему ходить не надо. Действительно, у него была другая семья с Валентиной Титовой, двое детей там — Саша и Лиза. Но когда я уже поступил во ВГИК, то переборол себя, пришел к нему домой, начали общаться. Потом стали друзьями, я у него даже снимался в двух фильмах: «Время и семья Конвей» и «Семь криков в океане».

— Режиссерские работы вашего отца вам нравятся?
— На них-то я всему и научился. Отец просто филигранно владел монтажом. Если посмотреть «Щит и меч» или «Битву в пути», можно заметить, что никто так интересно не монтировал, как он. Прямо американское кино! Он монтажом ведь столько картин спас! Даже «Белое солнце пустыни». Идет, например, Ролан Быков. горюет: «Все! Моей «Шинели» третью категорию дали!» (это значит, что не будет постановочного вознаграждения и мизерный тираж).Отец говорит: «Если я дотяну фильм до первой категории, половина постановочных — мои?». Садится за монтажный стол, что-то переставляет, выстраивает по ритму — и фильму дают первую категорию.

— Вы снимаете сейчас вместе с женой. Как в семье уживаются два режиссера?
— В нашем тандеме Ольга — мозг, а я — пробивная сила. Для меня кинематограф больше наука, для Ольги — искусство. Наши фильмы, может быть, не очень талантливы, но они не будут «безграмотны».

— Старого богача, покупающего себе «раба», играет у вас Олег Стриженов, звезда 50-х. Как он работает?
— Прекрасно. Он большой профессионал. Истосковался по работе. На каждую съемку приносит 10—15 страниц сочиненного для своего героя текста: «Вот, говорит, написал в порядке бреда, как меня учил Грибов». Глядишь, оттуда две-три фразы и возьму. Меня подкупило, что Стриженов кровей хороших, аристократичен, ведь наш герой тоже княжеских кровей.

— Скажите напоследок, как ваша мама чувствует себя в роли бабушки?
— Отвергает эту роль всячески. Внушала внуку: «Не называй меня бабушкой! Зови просто Наташа». Теперь уже привыкла, что бабушка. Видит внука три раза в год, когда мы к ней приезжаем. У нее своя жизнь: то она на Домбае с Панкратовым-Черным, то обедает у Ельцина, то заседает в «Выборе России»...

Беседу вел Петр ЧЕРНЯЕВ, Москва, специально для «Дня»

(с) Газета "День" №154 14 августа 1998